Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!] - Картер Браун

Картер Браун

Ночь лейтенанта Уилера

Разящая наповал Долорес

(Пер. с англ. П. В. Рубцова)

Глава 1

Толпа на противоположной стороне улицы быстро росла, пока я припарковывал свой «остин-хили» у отеля «Старлайт».

Был приятный спокойный день: жаркое солнце на голубом безоблачном небе, легкий бриз, налетающий с Тихого океана.

Сейчас бы валяться на пляже рядом с красоткой в бикини или сидеть в прохладном зале бара и прислушиваться к тонкому звону кубиков льда в стакане с выпивкой. Время, когда можно ни о чем не думать и мечтать, время, когда все радуются жизни, и в это самое время в Пайн-Сити нашлось, возможно, одно-единственное исключение. На выступе под окном комнаты на пятнадцатом этаже отеля стояла девушка, намереваясь броситься вниз.

В вестибюле полицейские не подпускали к лифтам любопытных. Я поднялся на пятнадцатый этаж и вошел в нужную комнату. Здесь меня встретил сержант Полник, на его глуповатой физиономии было растерянно-недоумевающее выражение.

— Лейтенант Уилер! — обрадованно воскликнул он. — Слава Богу! Вы прибыли! Шериф Лейверс помешается, вывешиваясь из окна, он все еще пытается уговорить эту безмозглую особу.

К нам подбежал взволнованный тип с выпученными глазами и узенькой полоской нелепых усиков над губой.

— Вы должны остановить ее, лейтенант! Нельзя допустить, чтобы молодые женщины использовали наш отель для самоубийств, такая известность будет катастрофой. Мы разоримся.

— Сообщите даме о своих проблемах, — вежливо посоветовал я, затем бесцеремонно отодвинул его в сторону и прошел в комнату.

На подоконнике открытого окна сидел шериф Лейверс, было заметно, что ему тяжело перегибаться, чтобы разговаривать с девицей, примостившейся снаружи на выступе под окном. Вид его туго натянутых брюк на солидном мягком месте пробудил во мне сильное желание отвесить звонкий шлепок, но я сумел перебороть импульс из уважения к начальству, а также из опасения не получить жалованье, которое мне выплачивалось в конце каждого месяца.

— Полагаю, что раз она не спрыгнула, увидев его физиономию, — произнес я довольно громко, персонально ни к кому не обращаясь, — нам можно больше не беспокоиться.

Каблуки шерифа опустились на пол, сам он повернул ко мне свою кирпично-красную физиономию.

— Значит, в конце концов, вы все же прибыли сюда, Уилер, — хмыкнул он. — Посмотрим, не удастся ли вам уговорить эту безмозглую девицу, у меня ничего не получается.

— Она психопатка? — поинтересовался я.

— Не в том смысле, как вы полагаете, — обеспокоенно ответил он. — Никакой истерики и вообще ничего такого. Судя по тому, как она себя ведет, можно думать, что она участвует в ежегодном соревновании герлскаутов или в другой не менее идиотской забаве.

— Она сообщила вам причину своего решения броситься вниз?

Он помотал головой:

— Как я уже говорил, от нее не добиться вразумительного ответа. Зовут ее Пэтти Келлер, и единственное, что ее в данный момент беспокоит, — это который час.

— Так ее занимает, сколько времени у нее еще осталось? — нахмурился я.

— Не знаю, что ее занимает, — вздохнул Лейверс. — Попробуйте что-нибудь от нее добиться вы, Уилер.

Я сел на подоконник, который он только что освободил, и выглянул наружу, потом посмотрел вниз, и это было большой ошибкой. Огромная толпа на тротуаре выглядела отсюда просто кучей булавочных головок. Несколько секунд я следил за игрушечными автомобилями, которые словно передвигала по улице невидимая рука, и у меня внезапно закружилась голова. Я быстро повернулся и глянул на девушку, стоявшую футах в шести от меня, прижавшись спиной к стене здания. Выступ под окном был не шире восемнадцати дюймов, бриз с океана внезапно усилился и приподнял вверх подол ее юбки.

Ей было максимум двадцать лет, лицо с тонкими чертами, пепельные волосы. Причем не было похоже, чтобы она сильно нервничала. Блузка была ей широковата, а юбка длинновата на пару дюймов. Может быть, девица была такой же нескладной, как и ее одежда, и это оказалось для нее проблемой, которую мог навсегда разрешить один шаг вперед?

— Привет! — произнесла она ясным, но почему-то заискивающим голосом. — Я Пэтти Келлер, а вы кто такой?

— Эл Уилер. Вы напрасно теряете здесь время, Пэтти, автомашины так высоко не поднимаются.

— Очень забавно, — буркнула она. — Вы офицер полиции, как я догадываюсь?

— А что, Пэтти, у вас большие неприятности? Или еще что-то?

— Или еще что-то, — согласилась она. — Когда вы пришли, лейтенант?

Я глянул на часы:

— Три или пять минут назад. Вы ждете подходящую компанию?

— Теперь она у меня есть. — Она чуть насмешливо улыбнулась. — Знаете, этот шериф пытался посочувствовать мне. Ну, вы понимаете: детка, расскажи нам обо всем. Когда это не сработало, они прислали сюда вас, чтобы попробовать комедийный вариант, верно?

— Вы слишком сообразительны для меня, Пэтти, — откровенно признался я. — Но вы все неправильно поняли. Я представляю отдел, отвечающий за чистоту улиц. Дворники возмущены, поскольку им придется убирать то, что останется от вас, когда вы спрыгнете вниз на мостовую.

Ее лицо заметно побледнело.

— Это… это ужасно!

— Безусловно, — согласился я. — Так что сделайте им огромное одолжение и возвращайтесь сюда, а?

Она решительно мотнула головой:

— Очень сожалею, Эл, но это я должна решить сама.

— Уверены, что я не могу помочь?

— Вы ничем не можете помочь! — ответила она таким будничным голосом, что ее отказ от моей помощи показался мне почти жестоким.

— В таком случае, возможно, я могу вам что-нибудь принести — сигарету или чашечку кофе?

Мой вопрос мне самому казался предельно глупым, но тезис «заставь их говорить» был проверен неоднократно.

— Нет, спасибо… — Она глянула вниз. — Кажется, там собралось огромное количество людей, Эл. Могу поспорить, среди них есть и репортеры, и фотографы, возможно, даже кто-то с телевидения?

— Разумеется, — ответил я. — И всем им хочется одного, Пэтти: чтобы вы вошли назад в окно. От вас требуется сущий пустяк, чтобы осчастливить тысячи жителей нашего города и дать им почувствовать, что жизнь чего-то стоит.

— Который час? — деловито осведомилась она, очевидно не тронутая моими словами.

— Я же только что говорил вам: почти три. — Я снова глянул на часы. — Ровно три, ну и какое это имеет значение, хотел бы я знать?

На подобный вопрос ты не можешь ждать ответа, но какое-то мгновение у нее был такой вид, будто на чашу весов положены десять тысяч баксов и отдых в Рио. Неожиданно лицо у нее утратило сосредоточенное выражение, она глубоко вздохнула и впервые тепло улыбнулась мне.

— Думаю, вы правы, Эл, — беспечно произнесла она. — Было бы глупо разочаровывать всех людей, стоящих там внизу, верно? Одного маленького шажка будет предостаточно. Я сейчас вернусь назад в здание.

— Вот и прекрасно! — обрадовался я. — Помните, в вашем распоряжении уйма времени, так что не спешите. Прижимайтесь спиной к стене и как бы скользите в мою сторону, хорошо? И не спешите, двигайтесь без остановки, главное, не смотрите вниз.

Пэтти Келлер кивнула, затем скользнула правой ногой ко мне, крепко прижимаясь спиной к стене, и приблизилась примерно на фут к окну. Я изогнулся, протянув к ней руку, так что расстояние между нами теперь не превышало четырех футов. За своей спиной я ощутил, как огромные ручищи шерифа вцепились в мои ноги, и я сразу почувствовал себя гораздо увереннее.

— Молодец, Пэтти, ты действуешь просто великолепно, — похвалил я. — Еще пара шагов, и…

Пока я произносил эту фразу, она сделала еще один шаг и собиралась сделать второй. Ее правая нога снова скользнула ко мне, так что я вот-вот дотянулся бы до ее колена… Вдруг она тихонько застонала, ее левая нога задержалась на месте.

— О’кей, — неистово завопил я, — отдохните, дорогая, у вас сколько угодно…

Внезапно ее лицо исказилось в жуткой гримасе, колени подкосились, она качнулась вперед, затем в полном смысле слова сложилась пополам, потеряла устойчивость и полетела вниз. Я предпринял отчаянную попытку поймать ее за лодыжку, но у меня ничего не получилось, причем я сам от этого потерял равновесие. Только железная хватка Лейверса вокруг моих колен спасла меня от падения из окна.

Ее полет с пятнадцатого этажа длился максимум две-три секунды. Куда дольше в моих ушах раздавался сопровождающий его не то стон, не то вопль. Наверное, такие звуки издавали примитивные существа, населявшие леса еще до появления человека.

На следующее утро я вошел в офис около половины десятого, и Аннабел Джексон, личный секретарь шерифа и наиболее вероятная причина того, что я в скором времени сойду с ума, подняла свою белокурую головку и радостно улыбнулась, как будто я только что сломал себе ногу или что-нибудь еще.